на аллее встретил я её

и снова был взволнован, не может быть

ошибки.

Тогда же в зале чернобровая красавица смотрела

мне в глаза, а прекрасные уста её мне тихо

говорили: «Прошу Вас без имён. Вы так

внимательны ко мне, но я здесь не одна.

Вот тот брюнет за столиком – мой муж. Он

взглядом мне недавно объяснил, чтоб я

вниманье Ваше на балу перенаправила

немного. Поймите, Ваши годы не года…

Но вижу Вы взволнованы – прошу Вас нас понять.

Вы молоды, прекрасны; пред Вами

жизнь – она проста и не проста,

И эта жизнь всему, что в ней, определила место.

У нас людей, конечно же, свои места.

Мы – женщины, поймите, такие же, как все —

предназначенье наше в жизни быть:

женою, матерью, хозяйкой и всем

оставшимся другим.

Мужчинам в жизни соответственно своё.

Поймите правильно, сейчас я с мужем

мысленно своим.

Нам людям нужно просто понимать и, насколько

получается, своё место в жизни занимать».

Здесь она немного помолчала, я помню хорошо,

и, взглядом встретившись со взглядом

мужа, также тихо стала продолжать:

«

Но думаю теперь я в этом зале, что сказанное

Вам излишне, и мне пора здесь завершать,

А мужу моему всё просто показалось, как это

было уж не раз с людьми в таких местах».

И вновь я вижу этот взгляд её чудесных

глаз – в них бала нашего веселье с грустью

небольшой.

И сразу же улыбка на лице её – на этот раз для

всех – с едва заметным поворотом её

головки милой женской. А мне

подумалось: «Ты ей ответь, в молчании

не стой».

Она уже уходит – я вслед успел сказать: «Я

благодарен Вам за сказанное всё —

с мужем Вам, конечно же, не нужно

беспокоиться».

Прелестное создание остановилось, повернулось,

ответив понимающей улыбкой мне,

продолжила свой путь; а я решил на бала

продолжение настроится.

Тот школьный выпускной наш бал давно остался

в прошлом; а те воспоминания мою

прогулку летнюю приятно дополняли.

В тот летний день я к бухте нашей направлялся

и после этой встречи с дамой

в воспоминаниях прогулку продолжал —

они прогулке помогали.

Дошёл до набережной и по пологой лестнице

спустился к пляжу городскому. Там

многолюдно, шумно было, как обычно.

По берегу дошёл до бухты нашей тихой и стал

одним из нескольких гуляющих. Все мои

мысли о жене там были и о красотах бухты

живописной – помню я отлично.

В прекрасном этом нашем месте я сил прилив

почувствовал тогда. Отправился от бухты

сразу же домой, где с праздничным

обедом жена меня ждала.

Обед по случаю защиты диссертации. Докторскую

защитил я на неделе; и в этот день

воскресный меня с женою радость

праздника нашла.

Воспоминания мои закончились на этом. Закончилось

и чаепитие с печеньем. С женой я в той же

лоджии квартиры нашей – мы важным

заняты:

Осенний, солнечный, жаркий день провожаем. Мы

в креслах и у наших ног две кошки: сиамские

коты. Намерения наши ими поняты.

Жена – любимая моя – голубоглазая блондинка

на грудь мою склонила голову прелестную

свою.

Мы созерцаем с восхищеньем один из многих

великолепных закатов осенних в южном

городе нашем, но слышу шёпот её:

«

Милый, меня не забудь. Хочешь – спою?»

В ответ я молча поцеловал её в макушку; мы оба

понимали – вечер нас приятный ждёт;

а солнце продолжало заметно скрываться

за горами.

Возможно, вечер станет вечером для нас

воспоминаний общих. Солнце не такое

горячее и яркое, как днём, нас пригревало

нежно тёплыми вечерними лучами.

На Земле начало третьего тысячелетья и я, как

все, за всё в ответе.

В ответе за жену свою, за семьи наших двух

детей. Учёный я, ещё и в городском совете.

Понятно хорошо, я, как и каждый, в ответе

за своё, а это ещё значит – я за всё

в ответе.

В команде хоккеистов, например, не справился

с защитою один – и нет игры.

У остальных с трудом всё получилось, но нет

защиты – нет игры; не сделаны победные

ходы.

Всё просто: каждый на Земле в команде

человечества в ответе за своё, а это значит

и за всё в ответе. Всё просто – это

не в секрете.

И от простого к сложному: человечество в ответе

за своё, а это значит и за всё в ответе.

За всё в ответе в мире жизни на Земле. Такое

нужно помнить хорошо. Почти закончил я

на этом известном нам совете.

Что мной написано уже, относится к поэзии

любительской – к её началам.

Сто строк любительских ещё я прибавляю здесь

ко всем моим любительским строкам —

с поклоном и моим – поэтам профессионалам.

Стою, сижу, лежу – передаю бумаге строчки.

Всё – я закончил – здесь дошёл до точки.